Флешбек №6

Иноэ Орихиме / Улькиорра Шиффер, год назад.

За окном светило солнце, вот только радости, такой как раньше, оно, не приносило. Это было безжизненное, не дарящие тепло пародия на настоящие солнце, которое светило в ее годном городе, Каракуре. Здесь все было по-другому, даже воздух. Всё было искусственное - и солнце, и голубое небо с рваными клочьями белых, слишком белых облаков, и месяц, вечным серпом висевший в вышине. Не было ничего живого, ни деревьев, цветов, ни животных, ничего, только белые бесконечные пустыни. Этот мир был мёртвый, пустой, тусклый. Казалось, что всё, что попадало сюда, постепенно обесцвечивалось, сливаясь с уныло-однообразной серостью. Этот мир знал только два цвета - белый, цвет луны, и чёрный, цвет ночи, в смешении которых рождался новый - серый. Как же здесь не хватало других цветов! Мёртвые, пустые души. Пусть они и выглядят как люди. Но не люди - арранкары. Воплощение силы пустых и шинигами в человеческом обличье. Иноэ попала сюда только неделю, полторы недели назад, но даже за такой короткий промежуток времени, девушка поняла, как сильно она была не права, когда последовала за Улькиоррой. Здесь, она задыхалась, метаясь со стороны в сторону, не зная, что делать. Если еще первые дни, Орихиме могла как-то переносить это место, с его правилами, запахами, цветами, пейзажем, то сейчас это все давило, угнетало. Не было ничего, что могло бы ей помочь и еще эта тишина, она просто сводила с ума. Иногда мимо комнаты рыжеволосой проходила фрация кого-то из эспады и тогда девушка замирала, задерживая дыхание, молясь, что бы они не услышали, не узнали, что она здесь, в этой комнате. Потом, Иноэ поняла, что ее не тронут, так как она нужна Айзену, она его вещь, которая нужна ему для совершения задуманого, а свои вещи Айзен привык беречь. Но это не мешало его фракции приходить и издеваться над ней. Совсем чуть-чуть, что бы ни кто об этом не знал, и Орихиме молчала, она молчала и все время залечивала свои раны, раз за разом, до того, как к ней приходил ее надсмотрщик, ее тюремщик. Она знала, что четвертый не должен об этом знать, ибо тогда ее обидчикам несдобровать, так как Шиффер должен ее и защищать, пока она полезна капитану предателя. Улькиорра был единственным, кто мог спокойно заходить к Иноэ в комнату, ведь именно его, четвертого из эспады поставили за ней присматривать. И девушка не боялась его. Да, сначала она пугалась, когда эспадовец заходил к ней в комнату, но со временем она смирилась и привыкла. Каждый день, день за днем, он заходил к ней, дабы накормить, задать пару совершенно нелепых вопросов и уйти. И так продолжалось изо дня в день. Каждый раз, смотря Шифферу в глаза, Иноэ видела там холод и пустоту. Это совершенно не сочеталось с его изумрудными, такими глубокими глазами. Орихиме иногда сама себе удивлялась, когда долгих пару минут смотрела на него не отводя глаза, а ведь прекрасно знала, что он тоже будет смотреть, что он своим взглядом будоражит ей душу, заставляя вспоминать свой родной дом, своих друзей, одноклассников и его, рыжеволосого парня, который был для девушки всем. Действия, слова Улькиорры, в нем никогда не чувствовалось ни одной эмоции, только холод и отчужденность. От этого становилось тяжело, а душе. Тяжело говорить с существом, которое не может понять тебя, твоих чувств, переживаний, твоей боли. Все это очень тяжело. Иногда Орихиме не сдерживалась и когда за Шиффером закрывалась дверь, она падала на колени и плакала, плакала долго, хоть и пыталась себя успокоить, подбодрить, но ничего не выходило. Только через пару часов спустя, девушка только сильной воле успокаивалась, вытирала рукавом слезы и опять смотрела в свое маленькое окно с решетками. Она была пленницей. Иногда у Иноэ промелькнула такая мысль, что она сама скоро станет, нет, не так, что она уже стала частью этого неживого, но тут, же отгоняла ее. Она не могла сдаться, просто опустить руки. Ее друзья! она ведь ушла сюда ради них и ради них она будет сильной, будет держаться. Она не могла стать бесполезной, не могла допустить, что бы ее сила стала Айзену не нужна, ведь тогда он может навредить ее друзьям. Она должна сделать так, что бы Айзен подольше оставался в Лас Ночесе, что бы Куросаки и остальные могли лучше подготовиться к зимней войне. Ее девиз был "Не при каких обстоятельствах не сдаваться и сделать все, что было в ее силах". И пусть даже они не знали, что она предала, ушла, не попрощавшись ради них, но это был единственный способ спасти дорогих сердцу людей.
Стоя возле окна, Иноэ только грустно смотрела на искусственное небо. Ей было грустно от того, что она так ни с кем и не смогла попрощаться, ведь ей не разрешили, а так хотелось...
- Интересно, как там все? Не сильно ли они на меня злятся? Я так хотела со всеми попрощаться, но мне не дали. Здесь мне не по себе и еще эта одежда. Откуда она у них взялась интересно? Да и еда, которую привозит все время он, без вкуса. Заставляет меня есть, даже тогда, когда я уже просто не могу. - Тяжело вздохнув, Орихиме только присела на диван. Мысль о еде сразу же вызывала рвотную реакцию. - Он скоро должен прийти. Я больше на еду не могу смотреть. Что же мне делать?.. Может он смилуется надо мной, хотя вряд ли... - Орихиме уже побывала уговорить Улькиорру на счет того, что ее не надо так часто кормить, но тот был, ни в какую. В последнее время, Иноэ плохо спала. Это было из-за того, что она часто переедала, и потом ее мучили сильные боли, да и часто сильно тошнило. Закрыв глаза, девушка облокотилась на спинку дивана, стараясь хоть немного отдохнуть перед встречей с Шиффером, ведь силы ей еще понадобятся, для того, что бы переубедить этого упертого арранкара..

И вот подходит очередной день в Лас Ночесе, очередной раз в котором Шиффер должен проверить свою наложницу, да бы та не померла с голоду или же фракция или остальная эспада просто не загнобили эту женщину, а в частности фрасьёнам, а нежели пустой слабый мусор, который состоит во фракции самого Бога Хуэко Мундо, те двое всегда любили дожидаться моментов пока никого не будит, а Орихиме останется одна. В то время сам Шиффер уже топал по длинным коридорам Лас Ночеса, руки его как всегда были в карманах хакам, его пустой взгляд был устремлён вперёд. В те моменты сзади эспады уже шел тот, кто всегда приносил еду к той женщине, было уже время, и неважно хочет она есть или же нет, Улькиорра и силой запихнет, если то понадобиться. Пройдя к покоям Орихиме, дверь тут же была открыта, вперёд прошел арранкар с едой, сам Шиффер отвел взгляд в сторону, и всё же зашел следом, пройдя в середину комнаты, эспада остановился, тот арранкар оставив еду, тут же удалился, оставляя их наедине.
Проводив взглядом уходящего, как тут же двери в покои Химе были закрыты, и тут же взгляд Кватро пал на женщину, которая сидела на диване, губы Шиффера тут же чуть приоткрылись. - Ты уже знаешь, что надо делать? И думаю мне не придёться уговаривать или же заталкивать всё в тебя силой? - Арранкар кивнул на "тележку" на которой и была вся еда девушки, явно эспада дожидался очередных отпираний от того что бы преступить к трапезе. - И вот ещё, здесь был кто нибудь ещё, кроме как я, и тот вышедший арранкар? - Улькиорра, повернулся лицом к Химе, осматривая девушку, последний вопрос был задан не зря, ведь только Шифферу дозволено заходить в это место, увидеть здесь кого либо другого, то можно свершить так скажем самосуд и наказание, без всякого сожаления или же прощения, хотя убивать было бы не хорошо, а прощение даёт лишь Айзен, а Шиффер лишь выполняет приказы данные ему. Тут же Шиффер исчерпал свои вопросы на данный момент, а задавать другие, которые, в общем, то и коснулись всего слабого мусора, вроде Куросаки Ичиго, и остальных её друзей, и вопросы всегда бы были обидны, а так же последующие действия арранкара зависели от ответов Иноэ, и так же её действий. Арранкар же беззвучно стоял, держа свои руки в карманах, его пустой и безэмоциональный взгляд, всё так же был направлен на девушку, которая должна дать тому ряд ответов, возражений? Опять выкинуть что-то про свою душу или что нибудь ещё, о друзьях, которые на данный момент сомневаются в ней? Ей лишь надо было всего уйти, как тут же возникло некое недоверие, а ведь они так слепы и не подозревают то что лишь ради этих друзей она и пошла в Лас Ночес, лишь для того что бы продлить тем жизнь которая всё равно, рано или поздно оборвется в любой миг. Вскоре Шиффер прошел к дивану, и уселся на край, перед этим арранкар вытащил руки из карманов, тут же скрестив их у груди, на этот момент эспада был более чем свободен, и почему бы не скоротать время, выслушивая саму женщину, и так же заваливая её ответными вопросами, ну или просто побыть в тишине, которую уж иногда сложно найти, а Химе как раз была личностью тихой, и не очень занудливой как Октава и ежели громкой как Гриммджоу.

Было так тихо и спокойно, что Иноэ начала подумывать о том, что Улькиорра сегодня не придет, но видно ее мечтам не суждено было сбыться. Вот, где-то вдалеке уже были слышны тихие шаги, которые эхом отражались от пустых стен. Орихиме вздрогнула. Она прекрасно понимала, что тот, кто сейчас идет по коридору был ее надсмотрщик. Дверь отворилась и в комнату зашли двое визитеров. Один из них был простой арранкар, который всегда приходил вместе с четвертым из эспады. Этот арранкар всегда привозил еду девушке. Как только дверь за ним закрылась, Иноэ открыла глаза. Она не смотрела на Улькиорру, ведь знала, что тот не отводит от нее взгляда.
- Ты уже знаешь, что надо делать? И думаю мне не придётся уговаривать или же заталкивать всё в тебя силой? - Мысль о том, что придется опять есть, вызывала неприятное чувство в желудке и горечь во рту. Еда здесь была безвкусная, за то очень питательная. То, сколько раз ее кормили в день, было слишком много, хотя кто спрашивал ее мнения, хочет она есть или нет? Она, как зверушка, за которой надо смотреть и которую надо кормить, что бы ни померла. Тяжело вздохнув, Орихиме все-таки перевела свой взгляд на Шиффера. Она не знала, как ей сказать ему, объяснить, что сейчас она просто не в состоянии есть, ведь только недавно ее уже кормили. Набрав побольше воздуха в легкие, девушка собралась уже было сказать ему об этом, как внезапно арранкар вновь заговорил.
- И вот ещё, здесь был кто нибудь ещё, кроме как я, и тот вышедший арранкар? - Иноэ закашлялась. Она не могла понять, откуда вдруг у эспадовца взялись такие мысли. Ей не хотелось, что бы он узнал, что совсем недавно к ней наведывались двое фрасьенов из фракции Айзена. Почему именно Айзена? Да потому что та, что была с двумя хвостиками, как ее звали, Орихиме не помнила. Все время, пока та избивала девушку, она упоминала имя капитана-предателя. Били они ее не долго, так, как прекрасно знали, что скоро должен был прийти Улькиорра. Как только они ушли, девушка тут же начала себя лечить. Восстановив одежду и избавившись от синяков на тех местах, где они были больше всего заметны, рыжая присела отдохнуть, как раз перед тем, как пришел Улькиорра. Сейчас же запястья немного саднили, но Орихиме не обращала на это внимание, так, как знала, что одно неправильное движение и Шиффер тут же поймет что к чему.
- Нет, здесь больше никого не было, кроме вас. - Тихий, ели слышный голос. Обычный человек вряд ли бы ее услышал, но не он. Он всегда слышал все, что бы ни говорила Иноэ и как бы тихо она это не говорила. Девушка понимала, что он вряд ли ей поверит, но сейчас лучше всего было перевести тему в другое русло. Посмотрев на еду, она нервно глотнула, а руки прижала к груди. Есть не хотелось совершенно, и вообще мысль о еде приносила отвращение. Не выдержав и сморщившись, девушка все-таки решилась возразить.
- Можно я потом поем? Я только совсем не давно ела. Я не могу постоянно есть, это плохо отражается на моем здоровье, тем более, если я буду много есть, я растолстею, а я этого очень и очень не хочу. Мне хватит, если вы меня будете кормить один раз, ну может два раза в день, но не больше, я прошу. Не надо меня заставлять сейчас есть. Мне уже плохо от еды. - Стараясь утихомирить быстро бьющееся сердце, Иноэ осторожно посмотрела на арранкара, так как тот уже сидел на диване, возле Иноэ. Его руки были скрещены на груди. На девушку он не смотрел, за что она ему была очень благодарна, так, как если бы Улькиорра все-таки посмотрел на нее, то сразу бы понял, что у нее твориться в душе. Сейчас Шиффер выглядел как обычно: такой же голодный, отчужденный, как, в общем, и всегда, но сейчас что-то было не так, так как он выглядел более расслабленным, чем раньше. Может это было связано с тем, что он прекрасно знал, что Орихиме не сможет ему ничего сделать, а может из-за того, что арранкар действительно устал и сейчас ему нужен был простой отдых, покой, что было очень маловероятно.

- Можно я потом поем? Я только совсем не давно ела. Я не могу постоянно есть, это плохо отражается на моем здоровье, тем более, если я буду много есть, я растолстею, а я этого очень и очень не хочу. Мне хватит, если вы меня будете кормить один раз, ну может два раза в день, но не больше, я прошу. Не надо меня заставлять сейчас есть. Мне уже плохо от еды. 
При этих словах арранкар лишь слегка скосил свои уничижающие глаза в сторону женщины с рыжими волосами. По большому счету ему было плевать, что именно будет делать эта женщина. Она нужна была Айзену и куатро будет ее холить и лелеять, если можно назвать его отношение чем-то вроде «холить и лелеять».
- Я проверю вечером и если найду, хоть один кусочек, придется кормить тебя лично, женщина.
Да можно сказать, что Иноэ интересовала его, как может интересовать коллекционера редкий экземпляр. И что-то было в ней такое, что цепляло его мертвые зеленые глаза. Все же она зачем-то нужна Айзену и он хотел понять зачем.
Улькиорре было спокойно. А в понимание арранкара, а уж тем более Улькиорры это было очень «хорошо». Женщина была молчалива и уж очень сжималась вся при виде куатро, что говорило о ее несокрушимом страхе перед Эспадой. А Улькиорра считал, что так и должно быть. Дальше он просто сидел, молча скрестив руки на груди, ожидая от Орихиме каких-нибудь реплик. Ему можно сказать нравилось следить за ней. Его привлекали ее рыжие волосы, такие странные для Хуэко Мундо, его интересовали ее большие карие глаза, такие добрые для Хуэко Мундо. Но все же Улькиорра никогда не говорил много слов, по большей части его активность распространялась на какие-либо приказы капитана. Да и то он выполнял их с вечно медленной походкой, ни разу не изменившись в лице. Из всей Эспады, он то точно был самый что ни наесть арранкар с маской. Его лицо было как маска, казалось его глаза могут при одном взгляде убить, да только Ичиго не страшился его глаз. Ну а вот Иноэ… он вновь скосил свои глаза на женщину, пытаясь прочитать на ее лице то, что скрыто у нее внутри. И так и ста смотреть на нее, так он мог просидеть очень долго. Ему некуда спешить, приказов Айзен не отдавал, никто из Эспады к нему не приставал. Так что он подождет еще немного, чего же скажет ему это человеческая женщина.
Но она молчала, все так же переминая свои тонкие пальчики. Поэтому он повернул свою голову и вдруг призадумался. Потом подавшись вперед, опираясь на одну руку, он просто прислонил свои губы к ее. Ему было интересно, какие они на вкус и ощупь, да и вообще. Что именно думала в такой момент Орихиме, его мало волновало, все-таки его вообще мало что волновало. Улькиорре просто было интересно, а когда ему интересно он узнает.

Как и ожидала Орихиме, Улькиорра не позволил ей сегодня больше вообще ничего ни есть, но все-таки это было намного лучше, чем, если бы он заставил ее силой сейчас все съесть. Облегченно вздохнув, Иноэ только в беспокойстве сложила руки в замок, иногда расцепляя их и сжимая в своих маленьких ручках ткань своей одежды. Она молчала, вот только молчала девушка не из-за страха перед четвертым, просто было немного не по себе от того, что арранкар никуда не ушел, а наоборот продолжал сидеть здесь, молча о чем-то своем размышляя. Скосив взгляд на Шиффера, у Иноэ вдруг перехватило дыхание, так как именно сейчас, в этот момент эспадовец смотрел на нее прямо в упор, не отводя взгляда ни на секунду. И что-то в этом взгляде было не так. Вроде бы такой же отчужденный и безэмоциональный как всегда, только вот сейчас в глубине его зеленых глаз промелькнул огонек любопытства, ели заметный, но все-таки его можно было заметить, если хорошо присмотреться, чем в данный момент и занималась девушка. Повернув немного голову, Орихиме встретилась с ним взглядом. Сейчас, каждый из них пытался что-то увидеть в глазах друг друга, увидеть то, что не дано увидеть другим. Вот так вот они просидели какое-то время, заглядывая друг другу в самую душу. За таким вот занятием, рыжая девушка упустила момент, когда Улькиорра повернувший к ней в полу оборота, начал наклоняться ближе к ее лицу .
Что... - От прикосновения чужих губ, Иноэ тут же забыла, о чем в данный момент думала. Это прикосновение было ели касаемо, но даже такое легкое прикосновение заставило только-только успокоившееся сердце, забиться с такой силой, что складывалось такое впечатление, что сердце вот-вот сломает ребра и выпрыгнет из груди. Глаза расширились от шока, и Орихиме просто застыла, не смея даже вздохнуть, не то, что бы попробовать пошевелиться. Его губы, не смотря на то, что он не человек, были на удивление теплыми, приятными, не такими, какие их представляла Иноэ. Да, девушку иногда тоже посещали такое мысли о таких вещах на счет четвертого. Но как только подобная мысль возникала в ее голове, Орихиме тут, же старалась от нее избавиться и как можно быстрее, так как ей никогда не представиться возможность проверить это в реальности, и вот сейчас девушка сидела, не двигаясь, а самый без эмоциональный арранкар из всех, вот так просто взял и поцеловал ее.
- Вот тебе и фантазии, вот тебе и любопытство. Хотела, получи и распишись. - Хоть Иноэ и думала о том, что ей дальше делать, но вот мыслей, о том, что бы отстраниться даже, ни разу не появилась в ее непутевой голове. Девушку до сих пор мучили противоречивые чувства: шок, удивление, недоумение, смятение любопытство и даже в этом вихре абсолютно разных эмоций, можно было уловить маленький намек на радость. Страх перед неизведанным, перед тем, что будет, если она дотронется до него, не давал Иноэ сделать то, что она хотела сделать очень давно, почти сразу же, как только здесь оказалась. Втянув носом воздух, Орихиме все-таки решилась. Не отстраняясь, подняла руку и в нерешительности дотронулась до черных, как смоль волос Улькиорры. Как она и думала, его волосы были не жесткими, нет, наоборот, мягкими на прикосновение. Проводя пальцами по его волосам, она не заметно дотронулась до костяной маски арранкара. Хотела убрать руку, но не убрала, уж очень сильным было желание дотронуться до его кожи, проверить какая она у него, мягкая и теплая, или наоборот холодная?
- Какой он на самом деле? Ведь он единственный, кто вообще не показывает своих истинных чувств. Даже Айзен больше эмоций проявляет, чем он. Почему так? Почему ты себя так ведешь а? - Она знала, что она никогда не узнает ответы на свои вопросы, ведь Улькиорра никогда не скажет ей правды. Это очень интересовало девушку, он ее заинтересовал своим поведением, восприятием к окружающему миру. Орихиме сама не заметила, когда ей стал так интересен этот четвертый из эспады. Страха уже не было совершенно, только огромный интерес и любопытство к кому-то очень опасному.