Кафе на краю города

К небольшой, уютной, с первого взгляда неприметной кафешке с видом на горы, прилегает десятиместная гостиница эконом класса, то что нужно усталым путникам. Сервис тут отличный. Номера без излишеств и роскоши. Эконом класс - всё этим сказано.

Плакать не стыдно. Наверное. И даже если стыдно… К чёрту! Я всё равно не умею плакать. Мне едва исполнилось четырнадцать, всего четырнадцать, я уже несколько месяцев нахожусь в больнице закрытого типа посреди безжизненной пустыни. И сегодня, похоже, моё день рождения, конечно, если мне не изменяет память. А она в последнее время мне изменяет. Ко мне никто не придёт, никто не вспомнит о моём существовании. Потому что для всех я умер.
Серые стены, узкие кровати, привинченные к полу с замасленными, нестиранными, наверное, лет семь, покрывалами. За окном мрачное здание с пустыми, неживыми проёмами обгоревших окон, на них даже кое-где остались решётки – бывшая психбольница. На мили вокруг пустырь с выгоревшей травой под покрывалом бурого чуть талого первого снега. Когтистые ветки старого вяза скребут в окно, на котором я сижу, свесив ноги через заржавевший подоконник и новенькие, поблёскивающие в тусклом свете солнца, просвечивающего через рваные облака, решётки. Они - единственное, что не кажется здесь таким старым. Слишком высоко, что бы прыгнуть при желании, слишком страшно, что бы решиться умереть, всё равно ведь вытащат даже с того света. Везде какие-то рамки, запреты, на тебе, на нем, на всех. Мнимая свобода и право выбора. Нет у тебя никакого выбора. И никогда не будет. Такова жизнь. Грязные обрывки некогда красивой занавески синего цвета обтирают грязный подоконник, стараясь ненароком коснуться моей руки под порывом случайного ветра, по какой-то странной случайности заглянувшего в моё окно. Бесконечно длинные пустые лабиринты коридоров и все как одна закрытые, покосившиеся, закрытые двери. Кое-где потрескалась и обвалилась штукатурка, расходясь паутиной пугающих переплетений в разные стороны и теряясь где-то в самих стенах. Паркет весь в потёртых, выцветших заплатках линолеума, который вздулся из-за повышенной влаги и недавнего потопа, о котором свидетельствует чёрная плесень, ползущая по стенам, ютящаяся в тёмных углах. Единственное, что способно здесь жить. Тут нет ни крыс, ни пауков, даже тараканов нет. Ничего кроме плесени, постепенно захватывающей здание и нас, тех, кого продали на опыты или тех, кто пришёл сам в поисках лучшей жизни и помощи. Лучшей. Я усмехаюсь. Да уж, чего только люди себе не придумывают, пытаясь уйти от реальности. Я уже смеюсь в голос, задрав голову к потолку, здесь это никого не испугает и даже не смутит. Отчаявшиеся калеки и неизлечимо больные. За наши тела кому-то заплатили. Многие тут не по своей воле, но никто не сбежит. Это невозможно. Свершившийся факт. Мы – больше не люди, так, пробный биологический материал. Мы – никто, подопытные. Уже даже не люди. Ходячие трупы. Моя психика пошатнулась через пять операций, когда я увидел, как должен выглядеть со стороны. Безвольная, сломанная кукла, пристёгнутая к кровати эластичными ремнями за руки и за ноги, с кляпом во рту, что бы не мешала другим своими воплями, когда придёт в себя. Стало немного неуютно, нет, уже даже не страшно. Страха уже нет, может, его и не было никогда или это был не страх вовсе. Всё прошло, когда меня из одноместного карцера поместили в общую палату. Я фыркаю и отворачиваюсь обратно к однообразному, наскучившему пейзажу. Не хочется мне больше смотреть, как очередное почти бездыханное тело бросают на кровать после череды мучительных инъекций. И мне лишь остаётся надеяться, что сегодня будет не так больно, как в прошлый раз. Лежать под яркой лампой в безукоризненно чистой и оборудованной по последнему слову техники операционной, сотрясаться всем телом от невыносимого холода, глубоко и рвано дышать, пытаясь успокоится, изворачиваться, что бы видеть, что делают врачи, знать, к чему готовиться. Ремни немилосердно вгрызаются в мою бледную кожу, оставляя красные полосы, пригвоздив меня к железному столу. Нужно уткнуться взглядом куда-нибудь, что бы не думать о предстоящем, лишь бы не думать, ждать спасительного наркоза, провалиться втёмную яму, где нет ничего кроме темноты и жалких остатков света, рассеивающихся в разные стороны. Наверное, мне должно быть больно, невероятно больно и страшно. Я должен кричать, извиваться всем телом, просить отпустить, умолять, плакать, метаться, но я лишь с холодным спокойствием смотрю в удивлённые невероятно красивые глаза парня, который будет меня сегодня резать. Не имеет значения, ничто больше не имеет значения. Никакого долбанного значения. Всего три секунды перед тем, как отключиться, я тону в его карих глазах, захлёбываюсь воспоминаниями прошлого. Больше для меня ничего не существует и не может существовать.
Снег. Всё такой же безукоризненно белый и девственно чистый, кружась, ложится на промёрзшую землю мягкими, рыхлыми хлопьями, танцует в жёлтом свете единственного фонаря, видимого из моего окна, освещающего не вычищенную от снега одну из многочисленных дорожек, ведущих в отдельно стоящие бункеры. Мой мир ограничивается проёмом окна и тесной, временно пустующей, занятой только мной, комнатой. Холодно. Не могу поверить, что уже январь. Получается, я уже провёл здесь не больше и не меньше – целый год. За всё время ничего не поменялось. Всё та же боль, инстинкт самосохранения и одиночество. У меня болит голова, до ужаса хочется пить и спать. Нельзя. Пока что нельзя. Я уже даже дышу через раз, что бы подольше удержать в себе это странное чувство, трепет сердца при одной мысли о воле. Мне её обещали. Сказали, что это возможно. Что ещё нужно отчаявшемуся подростку с пустым стеклянным взглядом кроме малейшего отблеска надежды? Я всегда был слишком мечтателен, витал в облаках, от боли уходил в другой, свой мир, где не было ничего. Совсем.
- Риш? – я вздрагиваю всем телом, оказывается, я уже успел забыть, как должно звучать моё имя, потому что не сразу понимаю, что обращается ко мне, для нас существовали только номера. Я оборачиваюсь, разглядывая мужчину средних лет в заляпанном кровью медицинском халате, он щурится от яркого солнца, которое яростно врывается в моё окно, даря свои последние лучи обшарпанным стенам, неаккуратно измазанным в голубой краске. Врач подходит ближе, беря меня двумя пальцами за подбородок, задирая голову к свету, и сосредоточенно принимается рассматривать мои глаза. Интересно, что в них такого необычного? Я сильнее сжимаю стальные решётки и понимаю, что я вцепился в них слишком сильно - пальцы начинают неметь. Мужчина снова повторяет моё имя, смакуя его, будто вкусную конфету, затем он коротко целует меня в потрескавшиеся и искусанные губы и отстраняется, слабо улыбаясь. От него пахнет медикаментами, наркозом, потом, кровью и болью. Я пытаюсь задержать дыхание, меня начинает мутить от этого невыносимо смердящего коктейля запахов. Спрашиваю, как его зовут и зачем он пришёл. В принципе, мне всё равно и то и другое, но надо же хоть что-то спросить. Мой голос надломлен и глух из-за долгого молчания. Он что-то отвечает и неуклюже принимается расстёгивать пуговицы халата. Всё ясно. Ещё один извращенец, коих в этих стенах меренно немеренно, но мне всё равно. Опять всё равно. Никак. Я и этого смогу убить, мне труда не составит. Неужели они никогда не поймут, что ко мне лучше не приближаться?
- Главное не бойся, - сбивчиво говорит он, - Всё будет хорошо.
Я вздыхаю и принимаюсь разминать затёкшие пальцы. Видимо, опять придётся драться. Последующие его действия меня просто выбивают из колеи на очень долго, если судить по моим внутренним часам. Он накидывает на меня халат, криво нацепляет маску, что бы закрыть пол лица. Затем дёргает меня за руку и тащит к выходу.
- Безумие, - едва слышно шепчу я, не веря своему счастью. Я и на волю! Только в этом я сейчас не сомневался. Меня тащат не куда-нибудь, а на свободу.
Снег звонко хрустит под подошвами армейских сапог, я вдыхаю полной грудью морозный воздух, раздирающий лёгкий в мелкие клочья и улыбаюсь. Впервые за год. На мои плечи падают резные снежинки, запутываются в волосах, пушистые и лёгкие, как лебяжий пух, они тают на искусанных в кровь губах, когда я задираю голову и принимаюсь ловить их языком. Изо рта поднимается облачко пара, медленно растворяясь в воздухе, какой это был воздух... Упоительный, звенящий от холода, его, казалось, можно кушать ложками, зачёрпывать горстями, от него кружится голова и хочется летать.
- С днём рождения, мальчик, - громогласный, густой бас приводит меня в чувство. Я поворачиваюсь и удивлённо разглядываю мужчину с весёлыми глазами цвета расплавленного янтаря.
- Но у меня…, - я чуть медлю, оказывается, даже столь значительные даты способны стереться из моей памяти. Я не помню, когда моё день рождения, наверное, и, правда, сегодня, - Спасибо, дядя. Рад Вас видеть.

====> Откуда-то из пространства между мирами.

Фрай широко раскрывает глаза, заходясь в немом крике, сотрясаясь в судорогах. Вокруг – пустота и ничего кроме неё. Белый огненный след на мгновение рассеивает тьму, а потом угасает, оставляя бархатные шрамы на изнанке век. Риш судорожно хватается за край ускользающего сознания. Ему не хочется вновь переживать этот кошмар. Ещё и ещё раз. Снова и снова. В подробностях, ярких красках, без права что-то исправить, без права умереть. Сколько раз он уже чувствовал снег на своих губах, вкус свободы, ощущал ласковые прикосновения ветра к своей щеке. Просто галлюцинации, которые начинались с начала, как заевший фрагмент старой плёнки, как только приходил логический конец реальности. Надоело. Это ему надоело, он делает шаг вперёд и слышит хлопок закрывшейся за ним двери. В нос тут же ударяет затхлый запах плесени и земли. Он выбрался. Ему удалось! Лерой подтягивает колени к подбородку, обнимает себя и затихает. Сначала уходят путанные мысли и страх, потом куда-то деваются растрёпанные чувства, но от него всё равно что-то осталось. Это самое «что-то» равнодушно пялилось в темноту и отсчитывало песчинки секунд, неспешно осыпающихся на земляной пол склепа. Риш приходит в себя не меньше чем через сутки. Всё случившееся вымотало и взбесило его, но он слишком сильно устал, что бы разбираться в произошедшем. Позже, когда он выспится.

Риш не спеша шёл по незнакомой дороге. Справа от дороги возвышалась вертикальная скала, поросшая пыльной, синеватой травой, слева скалилась небесная пустота пропасти. А впереди – высокие горы, свинцово-синие, как зимнее море. По холодному небосклону медленно катилось солнце, теряя остатки тепла. Воздух был чист и пронзительно холоден, не смотря на тёплые лучи закатного солнца. От слабого света у Фрая болела голова, алой, туманящей болью, сводящей с ума, он старался не смотреть на пронзительно красную полоску горизонта. Судя по купленной в пригороде карте идти оставалось совсем ничего. За поворотом раскинется панорама маленького городка с остроконечными крышами и узенькими улицами. Италия. Фрай уже успел достаточно узнать о том, что с ним произошло, его уже стало тошнить от всего происходящего. Лучше бы не знал.
- Дверь между мирами значит, - бурчит он, поднимая воротник плаща, ну не мог он об этом не думать. В сумерках слабо поблёскивает кончик очередной сигареты, зажатой между средним и указательным пальцами. Остаётся только спуститься в долину и на попутках добраться до аэропорта. Но сейчас ему опять хочется спать. Оказывается, он отсутствовал целых две недели. Риш устало трёт глаза и опускается в плетёное кресло в одном из придорожных кафе. Сейчас его больше волнует отсутствие денег, чем что-то ещё. Потому что без средств он долго не протянет, а кредитки и наличность он, как на зло, оставил дома. Парень с усталой улыбкой благодарит официантку и принимает горячий, ароматный чай. Сил хватит только на то, что бы выпить чай и подняться в заказанный номер. Сейчас даже это – великое свершение. Как бы за столом не заснуть. Как только с первым пунктом покончено, Лерой направляется в номер и мгновенно засыпает, как только его голова касается подушки.

Наото зашла кафешку и в ней заказала себе кофе и пасту с бифштексом.Пока готовили заказ Наото, она оглянула это кафешку, и улыбнулась
Тут мило, - подумала она.
Вид на горы вызвал у девушки восторг, она так любила зиму. Именно поэтому ее отец военный подарил ей барса. Отец всегда замечал у дочки таланты, и когда пробудилось ее пламя, он и подарил ей барсика, которого Наото очень любила и всегда заботилась о нем.
Расплатившись за заказ, девушка приступила к еде

Фрай проснулся ближе к полудню. Лениво развалившись на кровати он пролежал бы, наверное, и до вечера, греясь в лучах зимнего солнца, если бы не громадное шило в заднице, которое подталкивало его срочно нестись осматривать окрестности незнакомого города. Любопытство превыше всего. Но денег у него было не так много, что бы можно было идти куда глядят глаз и делать то, что хочется, а хотелось даже очень. Перевод на новый счёт придёт не раньше завтрашнего утра, поэтому пока лучше просто ограничиться посиделками в кафе на первом этаже и лицезрением разрумянившихся от холода, довольных туристов, только спустившихся с горных склонов. Риш быстро принял душ и, кутаясь в большой серый шарф, спустился в кафе. Столиков было раз и обчёлся, поэтому заказав себе чай, парень направился за стол к симпатичной фиолотоволосой девушке девушке.
- Чудесный день, не находите? Позволите? - лучезарно улыбнувшись, Риш деликатно косится на свободный стул. Пожалуй, она не должна отказаться. Ну подумаешь, голубые волосы, глаза карие - он не забыл вставить линзы, чёрный плащ, высокие сапоги на шнуровке, из всей гаммы выбивался только вышеупомянутый шарф, свисавший длинными концами чуть ли не до колен Фрая.

Чудесный день, не находите? Позволите? - лучезарно улыбнувшись, Риш деликатно косится на свободный стул.
Наото смотрит на парня, подошедшего к ней.
- Да, конечно - улыбается девушка.
Парень был одет вполне не обычно, не так, как остальные сидящие в этом кафе. Что сказать, Наото нравились такие люди.
-А что вас привело в столь снежное место?- спросила девушка, - Ой, я же не представилась. Меня зовут Наото.

Парень, не снимая с лица милой улыбки, плюхается на стул и отпивает большой глоток ароматного чая, который незамедлительно обжигает горло, но сейчас - это единственное средство согреться. Риш морщится, чуть было не закашлявшись.
- У Вас красивое имя, миледи, - вновь милая улыбка, он бегло рассматривает девушку, отмечая, что ему очень нравятся её волосы, да и сама она вполне ничего, - А я Фило.
Собственно, пропускать вопрос леди не совсем вежливо, но он не знает, что на него отвечать. Не говорить же, что он тут случайно и вообще понятия не имеет где это самое "случайно" находится. И что попал он сюда через дверь между мирами.
- Дела, - важно кивнув и сказав первое, что пришло в голову, Риш внимательно смотрит на девушку, а кто её знает, может она информатор, узнала его и сдаст какому-нибудь дяде, которому Фрай перебежал дорогу, а дорогу он перебегал часто. Даже, наверное, не перебегал, а вальяжно переходил, не спеша, что бы подействовать на нервы.
- А Вы тут какими судьбами?

- А Вы тут какими судьбами? - спросил парень.
- Решила отдохнуть, - ответила Наото, - на лыжах покататься.
Про себя девушка думает: Не говорить же ему, что я информатор и тому подобное. Да и в своих кругах я известная личность, если знать фамилию
- А вы давно здесь Фило? - поинтересовалась Наото, что-что а рабочие вопросы у нее все еще остались, хоть она и отдыхала от своей работы

Риш задумывается да долю секунды, фантазия у него работает исправно.
- Не больше суток, - Фрай смотреть куда-то в сторону, - Отправили забрать документы у одного из наших банковских филиалов. "St.V.B" слышали о таком?
Риш мысленно себе аплодирует. Надо же, додумался. Банковский филиал несуществующего банка, а название конечно говорит само за себя, St.V.B, сокращённо от немецкого Ströme von Blut, кровавые реки. Да, он, пожалуй, и сам скоро начнёт верить в сию фантазию.
- Не люблю я холод, но я всего лишь мелкий служащий большой корпорации, кто меня станет слушать? Сказали ехать - значит, еду, - Риш начинает входить во вкус, - Да ещё и багаж потерялся, приходится обходиться без вещей. Рейс задерживается, деньги закончились ну и так далее.
Как хорошо говорить, когда тебя слушают и ещё и верят всему, что ты плетёшь. Главное - не забыть, что говорил.
- Риш? Риш Фрай? Помнишь меня? - Лерой чуть с стула не упал и чаем не подавился, когда у него на шее повисла очаровательная блондинка в куртке цвета индиго, девушка тем временем мило щебетала ему что-то на ухо. Естественно он её помнил, ещё бы не помнить собственного информатора. "Ронно! Шла бы лесом, белобрысая курица!" Досадно поморщившись, Фрай отцепил от себя Ронно.
- Простите, но я не.. Как там?... Реш Фрэй? - сверкнув глазами, Фрай уставился на неё с вежливой, непонимающей улыбкой, точнее гримассой, потому что сейчас он был жутко разозлён, - Меня зовут Фило Леван.
Девушка бросила быстрый, осторожный взгляд на Наото и хлопнула себя по лбу.
- Ой, Боже, простите, обозналась, у меня бывает! Вечно людей путаю, - ей даже удалось смущённо покраснеть, перед тем как рассыпаясь в извинениях уйти наконец, она схватила руку Лероя, будто бы для прощального рукопожатия, а сама же впилась ноготками в запястье и томно посмотрела на Риша, сие могло значить только одно, он просто обязан будет позвонить ей. Затем она потрясла руку Наото и спешно удалилась, откинув копну белоснежных волос за спину. Лерой лишь покачал головой и уткнулся в чашку, не поднимая глаз на новую знакомую.
- Вечно меня путают, вот даже в голубой перекрасился и ведь всё равно - путают, - Риш скорчил недовольную гримасу. Сердце бухало о рёбра. Интересно, чего это он так разволновался? Вроде ничего сверхобычного, но интуиция подсказывала, что эта леди тут не просто так и его проблемы только начинаются. Причём появление Ронно стало пиком отправки.
- А Вы тут давно? - пытаясь войти в обычную разговорную колею, Фрай поднимает глаза на девушку, которая всё это время молчала.

- Не больше суток, - Фрай смотреть куда-то в сторону, - Отправили забрать документы у одного из наших банковских филиалов. "St.V.B" слышали о таком?
- Нет, о таком я не слышала, - ответила девушка глотнув кофе.
- Не люблю я холод, но я всего лишь мелкий служащий большой корпорации, кто меня станет слушать? Сказали ехать - значит, еду,[/b] - Риш начинает входить во вкус, -[b] Да ещё и багаж потерялся, приходится обходиться без вещей. Рейс задерживается, деньги закончились ну и так далее.
-Понятно все с вами, - Наото улыбнулась, - Про задержку рейсов понимаю, мой тоже задержали на не малое количество времени. Да, а как вы...
Наото не успевает закончить, как на ее нового знакомого набрасывается блондинка с криками:
- Риш? Риш Фрай? Помнишь меня? - блондинка повисла на шее парня, от неожиданности тот чуть ли не упал со стула.
Значит это и есть тот Фрай о котором мне надо разузнать информацию. Что же, удачная поездка - Наото скрывает хитрую улыбку, когда вытирает рот салфеткой от остатков на губах томатной пасты.
[b]- Простите, но я не.. Как там?... Реш Фрэй?[/b] - отвечает парень - Меня зовут Фило Леван.[/u
Блондинка странно посмотрела на парня и призналась, что обозналась, и пожав руку Левана и Наото удалилась.
Кажется это Ронно, один из известных информаторов. - подумала девушка
[u].- Вечно меня путают, вот даже в голубой перекрасился и ведь всё равно - путают, - Фило вывел из раздумий Накамуро.
- Да, бывает - улыбается иллюзионистка
- А Вы тут давно? - спрашивает Фило
Нет, сегодня прилетела, - Наото сейчас намерилась узнать Риш это или нет, - Да, а вы не знаете этого Риша Фрая, он мой давний знакомый. Проведать его охота

Нет, сегодня прилетела, - отмахнулась Наото, было видно, что её что-то заинтересовало - Да, а вы не знаете этого Риша Фрая, он мой давний знакомый. Проведать его хочется.
Фрай долбанулся коленками о столешницу, поймав чашку где-то у самого пола, остатки чая обожгли пальцы, и, оставшись в таком положении, во все глаза уставился на девушку. "Вы все сговорились что ли дружно?!" Завопило сознание. "Поднимайте свою драгоценную жопу со стула, Фило-сан, и быстро валите отсюда от греха подальше! Что-то тут палёным запахло".
- Что, простите? - Риш пытался срочно придумать, что-то дельное, глубоко вздохнув и приняв нормальное положение тела, чашке опасность больше не угрожала, он спокойно проговорил, - Но я не думаю, что... Хотя, знаете... Наша фирма довольна известна в Германии... Можно воспользоваться нашей сетью клиентуры, может, я чем смогу помочь, если Вам так важно.. И почему бы не помочь милой девушке.
"Тихо! Спокойно! Не слова больше!" Риш подул на обожженные пальцы.
- Но для этого нужно подняться в мой номер. Ноутбук там, - Фрай выжидающе уставился на Наото и про себя прибавил, - "Плюс пистолеты и арсенал ножей тоже, как не странно, там."
План созрел сам собой. Осталось только заманить девушку в номер и деликатно, приставив к горлу нож, поинтересоваться кто она такая и какого хрена здесь происходит, а дальше по обстоятельствам.

Наото увидела, как Фрай поймал на лету чашку, которая упала, когда Фило долбанулся коленками об стол.
Значит это он - она мило улыбается и мысленно роговаривает удачный сегодня денек выдался
- Но я не думаю, что... Хотя, знаете... Наша фирма довольна известна в Германии... Можно воспользоваться нашей сетью клиентуры, может, я чем смогу помочь, если Вам так важно.. И почему бы не помочь милой девушке. - говорил Леван
Наото удивилась, ее впервые назвали милой, конечно если не считать Энму, которому Наото казалась доброй. Хотя девушка и была слишком доброй, она всегда только наносила урон врагам но не убивала их.
- Но для этого нужно подняться в мой номер. Ноутбук там, - - предложил паренью
Конечно я пойду, а там и информацию узнаю, - девушка незаметно надевает кольцо на свой палец, в случае надобности.
Конечно, пойдемте - девушка выдавливает из себя милую улыбку.

Не очень хотелось поворачиваться спиной к потенциальному врагу, но ничего не поделаешь - придётся. Риш встаёт со своего места и направляется к шаткой лестнице, ведущей к номерам. Номер 7 располагался на третьем этаже и до него идти ровно 34 ступеньки, Фрай уже успел посчитать и забыть, но сейчас, что бы он особо не волновался, память услужливо заставила его вспомнить о таком бреде, как этот.
- Вот, - Фрай роется в кармане и достаёт ключ от двери. До кровати, на которой лежат пистолеты, шесть обычных шагов или три прыжка, если быстро рвануть к ней, может что-то получится, но это же Риш. Парень открывает дверь и пропускает девушку вперёд, закрывая за собой дверь. Наото должно быть успела сделать всего два или три шага, когда Фрай прижимает её к лицом стене, заламывая руки за спину и не давая возможности использовать кольцо, которое он приметил ещё на лестнице, сделав 15 шагов.
- А ты не подумала, что я могу быть маньяком? - жаркий шёпот на ухо, кровь ударяет в голову, в нём банально проснулся инстинкт хищника, которому приспичило поиграть со своей жертвой, - А тут такая симпатичная девушка и сама ко мне в лапы. Судьба - не иначе.
Чем сильнее он её напугает, тем быстрее пойдёт дело. Фрай прижимается к девушке плотнее, оставляя яркий засос на шее. Ему простительно. Наверное. Фраю всё простительно, даже если он трахнет эту девушку, а потом прирежет. Это же он. Не зря с ним нехорошо связываться, об этом знают все.
- Ты не считаешь.. Хотя какая разница, что ты считаешь, - и, вроде, ему начинает везти, потому что в куртке рядом есть пузырёк с хлороформом, отличным усыпляющим средством. Следующие действия Фрая выходят за рамки обычного восприятия, он отпускает одну руку Наото и достаёт хлороформ, щедро поливает им свой рукав и прижимает к носу и рту девушки, которая почти мгновенно отрубается. Прошло не больше 40 секунд после закрытия двери.
Фрай подхватывает бессознательное тело девушки и переносит на кровать, предварительно сняв кольцо с её пальца и пристегнув её руки к ручкам кровати, так, если что, будет удобней пытать. Глубоко вздохнув, Риш с довольной улыбкой садится на стул, положив ноги на угол кровати и тем самым поставив стул на две ножки, и принимается ждать, пока действие лекарства сойдёт на нет. На это уйдёт не больше 10 минут.

- А ты не подумала, что я могу быть маньяком? - жаркий шёпот на ухо, Фрай прижимая девушку к стене., - А тут такая симпатичная девушка и сама ко мне в лапы. Судьба - не иначе.
После этого Риш оставляет засос на шее девушки от чего она густо краснеет и пытается дать ему ногой по слабому месту. Но нет Фрай слишком сильно ее прижал, чтобы она делала какие-то движения.
- Я не думала, что такой как ты может быть маньяком, - Наото хитро улыбается.
- Ты не считаешь.. Хотя какая разница, что ты считаешь после этого Фрай подносит ко рту и носу Накамуро платок пропитанный хлороформом.
Неужели я так легко попалась? - последнее что думает девушка, когда теряет сознание.
Очнулась Наото минут через 10-15. И увидела что привязана к кровати.
Какого черта ты творишь?

Риш крутит в тонких пальцах кольцо, чуть покачиваясь на стуле. У ножки кровати лежит сумка девушки, на которую он изредка посматривает, но без хозяйки осмотр будет не так интересен. В комнате оглушительно тикают часы, парня это раздражает. Он вынимает пистолет и не смотря стреляет в циферблат. "Наконец-то!" Мрачно думает он. Что-то настроение стало в миг отвратительным. От плаща пахнет хлороформом. Фрай скидывает его и зашвыривает под кровать, оставаясь в одной футболке.
Какого черта ты творишь? - губы Риша невольно растягиваются в улыбке.
- Вопросы здесь буду задавать я, - он возвращает стул в исходное положение и внимательно смотрит на девушку, - Если все твои ответы меня удовлетворят, так уж и быть, я тебя почти не покалечу.
Вопросов у него накопилось достаточно. Начать хотя бы с вот этого:
- Кто ты такая, кто тебя нанял, как ты меня нашла, откуда ты знаешь Ронно и откуда у тебя это колечко, - высыпав все основные вопросы, Риш выжидающе смотрит на Наото, последний вопрос его не так что бы очень волновал, но просто стало интересно, - По ходу твоего, я надеюсь, чёткого повествования, у меня могут возникнуть ещё вопросы, так что будь добра, побыстрее, у меня самолёт скоро. Да и калечить тебя не очень хочется.

- Кто ты такая, кто тебя нанял, как ты меня нашла, откуда ты знаешь Ронно и откуда у тебя это колечко,[/b] - высыпав все основные вопросы, Риш выжидающе смотрит на Наото, -[b] По ходу твоего, я надеюсь, чёткого повествования, у меня могут возникнуть ещё вопросы, так что будь добра, побыстрее, у меня самолёт скоро. Да и калечить тебя не очень хочется
- А почему я должна отвечать на твои вопросы, а? - спрашивает Накамуро сверкнув глазами, - На вопрос как я тебя нашла, отвечу просто. Чистая случайность, я решила отдохнуть от работы, а тобой заняться позже. Но видимо повезло и я тебя нашла Риш Фрай. Ронно известная личность в наших кругах, но по сравнению со мной мелкий информатор. Я бы на твоем месте поменяла информатора, потому что она уже многих заложила за не маленькую сумму. Кто меня нанял я не знаю,сообщение было анонимным. А кольцо подарок моего отца.
Наото смотрит на Риша будто узнает в нем кого-то, но не помнит кого, на лице знакомым кажется лишь шрам над бровью.

Фрай морщится, ясное дело, Ронно его подставляла и не раз. Точнее подставлял её он, но она об этом даже не догадывалась. Блондинка имела ну очень нехорошую репутацию в кругах информаторов, Лерой это тоже знал.
- Весёлый у тебя отец однако, раз кольца ада дарит, - фыркает парень, - А на вопросы ты мои должна отвечать потому что от этого напрямую зависит твоя жизнь, не больше. Ронно - известная стерва, это знаю все, но с влюблённой двушкой проще работать. Странно, что ты работаешь с анонимами, хотя это выгодно. Да...
Риш надолго задумывается, прерывает его только лязг наручников, когда Наото пытается устроится поудобней.
- Пожалуй, больше у меня вопросов нет. Но ты не ответила на один, поэтому выяснять буду сам, - Фрай тянется за сумкой девушки, - Ну ка, ну ка....
На кровать из сумки летят фальшивые документы, пара маек, всё содержимое косметички, нож, пистолет и коробочка. Фрай скептически осматривает вещи.
- Ну естественно, у тебя настоящего паспорта нет, ну ладно..., - парень перебирает кредитки, какие-то бумажки с адресами, беззастенчиво рвёт фотографию с изображением себя любимого, затем с тупым любопытством смотрит на ещё одну фотографию, где тоже он, только в 11 лет с фиолетоволосой коротко стриженной девушкой, сейчас он даже не вспомнит её имени, но эта дочка его дяди, который продал и вытащил его из больницы, это он знает.
- Откуда у тебя эта фотография? - рычит Риш, - Их всего два экземпляра было! Отвечай!
Парень вскакивает с места, стул отлетает к стенке, рванув вперёд, он оказывается верхом на девушке, приставив к её лбу пистолет.
- Откуда? - он суёт ей под нос фото.

- Весёлый у тебя отец однако, раз кольца ада дарит, - фыркает парень, - А на вопросы ты мои должна отвечать потому что от этого напрямую зависит твоя жизнь, не больше. Ронно - известная стерва, это знаю все, но с влюблённой двушкой проще работать. Странно, что ты работаешь с анонимами, хотя это выгодно. Да...
- Да, выгодно, - Наото щурится, - Но я работаю не только с анонимами, но и с разными личностями.
- Пожалуй, больше у меня вопросов нет. Но ты не ответила на один, поэтому выяснять буду сам[/b], - Фрай тянется за сумкой девушки, - [b]Ну ка, ну ка.....
- Эй, какого черта ты делаешь? - рычит Наото почти как кошка, - Отлично теперь все мои вещи раскиданы.
Наото смотрит как Риш рассматривает ее же вещи.
- Ну естественно, у тебя настоящего паспорта нет, ну ладно..., - парень перебирает кредитки, какие-то бумажки с адресами, беззастенчиво рвёт фотографию с изображением себя любимого, затем с тупым любопытством смотрит на ещё одну фотографию,.
- ОН у меня дома остался, - Накамуро смотрит на Риша рассматривавшего фотографию, - Эй что ты...
Наото не зканчивает, потому что Риш кричит на девушку.
- Откуда у тебя эта фотография? - рычит Риш, - Их всего два экземпляра было! Отвечай!
- Откуда? - он суёт ей под нос фото с Наото и ее младшим двоюродным братом. когда оказывается сверху девушки с приставленным к ее лбу пистолетом
- Не твое дело! - кричит девушка, - Уж о чем, а о семье я не обязана говорить! Погоди, а откуда ты знаешь что всего два экземпляра этих фотографий?

- Да какая к чёрту разница, откуда знаю Я? - Фрай начинает задыхаться от гнева, - Я тебя.., - дальше следовал поток нецензурной брани и не вполне безобидных угроз, перечень которых Риш с лёгкостью мог воплотить в жизнь, ему только повод дай ну и кое-какие подручные средства.
- За свою семью на тряпочки тебя порву и вывешу сушиться на главную берлинскую площадь, - это, собственно, было самым безобидным, поскольку разъярённый Лерой мог выдать и не такое. А дядю он не ненавидел настолько же сильно, насколько был благодарен ему за спасение. С семьёй он, ясное дело, погорячился, поскольку ему было глубоко плевать и на мать и на отца, которых он видел в детстве, разве что по праздникам. А вот дядя и его дочь умудрились занять в его сердце укромный уголок и изредка оттуда выкарабкиваться, что бы напомнить о себе.
- Отцу этой девочки я жизнью обязан, он для меня стал ближе любых родственников! - шипит Риш, сузив глаза до щёлок, - Я не люблю, когда лезут в мою личную жизнь, поэтому тебе придётся всё мне выложить... Если не хочешь летального исхода для всех, кто тебе дорог.
И тут Риш был вполне серьёзен. Его бесило наглое поведение его жертвы и то, что этот долбанный, помятый кусочек его прошлого лежит у неё в сумке, непонятно по какой причине и причину ему объяснять никто не собирается. Он не видел девочку с фото и своего дядю года три, а его дочку и того дольше, и давно не справлялся о них, времени не было.

- Да какая к чёрту разница, откуда знаю Я? - Фрай начинает задыхаться от гнева, - Я тебя..,[/u
Уши Наото чуть ли не лопнули от такого количества нецензурной брани.
[u]- За свою семью на тряпочки тебя порву и вывешу сушиться на главную берлинскую площадь, - неистовствовал Риш, по непонятным для Наото причинам
- Отцу этой девочки я жизнью обязан, он для меня стал ближе любых родственников! - шипит Риш, сузив глаза до щёлок, - Я не люблю, когда лезут в мою личную жизнь, поэтому тебе придётся всё мне выложить... Если не хочешь летального исхода для всех, кто тебе дорог.
Наото расширила глаза на сколько было возможно. Кажется, или этот маньяк ее брат. Не известно пока Наото сама не спросит.
- А чем же интересно тебе помог мой отец? - Наото прищурилась.
Этот вопрос должен был поставить все точки над "и".

- А чем же интересно тебе помог мой отец?
- Из психушки вытащил, разве не видно? - огрызается Фрай, ярость постепенно сходит на нет. Накатывает свинцовая усталость, неприятной тяжестью разливающаяся по телу, - Иди вон отсюда.
Риш отстёгивает руки девушки, кидает к остальным её вещам кольцо и спокойно укладывается на кровать, благо она была трёхместной, свернувшись калачиком. Пистолет с глухим стуком падает на пол, отлетая куда-то в угол, хорошо хоть не заряжен был. Сейчас ему хочется, что бы его оставили в покое, не трогали и ни о чём больше не напоминали, не терзали смутными картинками ужасного прошлого. Он ничего не хочет, просто хочет лежать тут и ни о чём не думать, а потом встать, сходить в душ и улететь домой. Айвори с тихим шелестом материализуется около кровати. Лерой манит её к себе. Она, вильнув хвостом, устраивается около него. Риш зарывается носом в её пушистый мех и прижимается к тёплому боку, прикрыв глаза и принимаясь перебирать белоснежную шерсть у неё на загривке. От волчицы пахнет яблоками, морозом и мёдом. Эбони устраивается в ногах, не обращая абсолютно никакого внимания на Наото и на то, что он спокойно улёгся на большую часть её вещей, волк лишь ленивым взглядом осматривает девушку и кладёт голову хозяину на бедро, шумно вздохнув.

- Из психушки вытащил, разве не видно? - огрызается Фрай, ярость постепенно сходит на нет. Накатывает свинцовая усталость, неприятной тяжестью разливающаяся по телу, - Иди вон отсюда.
Фрай отпускает девушку и она быстро бежит к двери, но та закрыта. Взять вещи тоже не получится, потому что на них расположился черный волк, а спихивать его не очень то хотелось.
почему он спросил меня про фото? - думала девушка А может это он?
Наото стало казаться что этот парень ее двоюродный брат, ну и осталось у Наото последнее средство, узнать так это или нет.
-господин Лерой, не соизволите ли вы поднять свою драгоценную задницу с королевского ложе и быстрой рысью отправиться на утреннюю тренировку? - заговорила Наото строгим голосом, почти как отец а поскольку ваше величество настолько велико, я добавляю к твоим семи кругам еще пять!
ожидая ответа, Наото посмотрела на риша с недовольным ожидающим ответа взглядом и сложила руки в той же манере

И вроде Риш уже даже успел задремать и ему начал сниться очередной сладко-медовый сон про милых зверушек, да не тут-то было! После начала фразы, Фрай по инерции откатился в бок, собственно, конец сей речи Риш дослушивал на полу, дико озираясь по сторонам и ожидая очередного подвоха.
Обычно этим воплем его будили в детстве по утрам, часов в пять, во времена дядиного обучения. И тут уж хочешь не хочешь, а пришлось приспосабливаться, поэтому первый год Фрай вставал с пола в противно сырых шмотках и со множеством синяков, так как дядя после первого предложения выливал ему на голову ведро ледяной воды, и где он только её брал в тропиках, и скидывал его с некого подобия кровати пинком, а потом научился только при первых звуках сего импровизированного будильника, самостоятельно скатываться с кровати, приземляясь на руки и тут же вскакивать, вставая в стойку.
- Так точно, - моментально вскочив и вытянувшись по струнке, на одном дыхании выпалил бедный ученик спартанского воспитания. Только после пяти долгих секунд, до Лероя доходит, что всё это было чьим-то ну очень жестоким розыгрышем, ибо на него с сочувствием и недоумением уставились оба волка, мирно продолжавших лежать на кровати и во всю картину идеально вписывался истерический ржач недавней жертвы.
- А за это можно и по голове схлопотать, принцесса, - обиженно ворчит Фрай, возвращая своё тело с новым синяком обратно в кровать. Собственно, принцессой Наото называл только дядя, да и то по великим праздникам либо когда пьян.

- Так точно, - моментально вскочив и вытянувшись по струнке, на одном дыхании выпалил бедный ученик
Наото так хохотала, что боялась от смеха умереть.
- А за это можно и по голове схлопотать, принцесса, - обиженно ворчит Фрай, возвращая своё тело с новым синяком обратно в кровать.
Закончив хохотать Наото покачала головой и с издевкой сказала:
- Дошло наконец, - Наото ухмыляется, - И почему у мужчин всегда память дырявая.
Сейчас Наото хотелось поболтать с Ришем, а сделать можно было это если только слегка вывести из себя.

- Дошло наконец. И почему у мужчин всегда память дырявая.
Фрай было хотел возмутиться, что память него отнюдь не дырявая, но возмущаться сил уже не было, поэтому он просто глубоко вздохнул и закрыл глаза. Ничего вспоминать мучительно не хотелось, хотелось просто спать, долго, желательно, до завтрашнего вечера, что бы потом сразу свалить из этого мерзкого холода и больше никогда не возвращаться. Почему он назвал эту девушку принцессой и откуда это вообще всплыло, вспоминать, как вы догадались, было тоже лень, да и не за чем. Ну дядя у него был, ну последней скотиной был, ну дочь была, ага, отлично, принцессой называли, потому что шибко заносчивой и высокомерной иногда была и смотрела на всех, как на говно или не на всех? Хорошо, на него не смотрела и на папу своего не смотрела. А папа, стало быть, это его дядя, который работал будильником, нет, военным был, точно, да. И только он знал, как можно поднять Фрая из кровати или не знал? Нет, всё таки знал, поднимал же. Риш и сырым спать мог и на полу, но не когда тебя говорят тоном, будто весь мир в их подчинении и фиг ты не подчинишься любому их приказу, есть же люди, которые к повелительному тону добавляют такие жестокие тренировки, что лучше уж вскочить с кровати и кинуться исполнять любой приказ, хоть сартиры драить, лишь бы подальше от них, потому что чувствовать себя полным ничтожеством ни на что не способным 24 часа в сутки - увольте, не всякий выдержит. И тут же в голову закрадывается мысль - а что если это.. Риш садиться и принимается хмуро пилить девушку взглядом. Ну если очень постараться, обрезать волосы, представить, что нет груди, талии, бёдер и глаза чуть наивней, рост уменьшить примерно на метр, то вполне может статься, что это именно та, о ком он подумал ещё в самом начале, когда садился к ней за стол.
- Я хотел в прок выспаться, пока не видит твой любимый тиран, а тут на тебе! - Лерой подбирает под себя коленки и всё так же продолжает смотреть на девушку, точнее уже почти сквозь неё, ибо от такого взгляда того и гляди стены плавиться начнут, - И как же поживает наш любимый и великий господин военный третьего ранга?
Сказать, что господин Фрай любил дядю до потери пульса, значит сразу же назначить его властелином мира, ибо это создание, которое выбило у него всякую мечту на дальнейшую нормальную жизнь без кошмаров и железное здоровье, он просто ненавидел, как большинство других его учеников, точнее, всех поголовно. А в обычном общении этот мужчина был вполне ничего, Ришу очень нравились его глаза цвета расплавленного янтаря и лёгкий на подём характер.

- Я хотел в прок выспаться, пока не видит твой любимый тиран, а тут на тебе![/b] - Лерой подбирает под себя коленки и всё так же продолжает смотреть на девушку, точнее уже почти сквозь неё, ибо от такого взгляда того и гляди стены плавиться начнут, - [b]И как же поживает наш любимый и великий господин военный третьего ранга?
Н-да, - Наото прищурилась посмотрев на Риша, - Скажи братец, а если бы ты не нашел фотографию, то чтобы сделал, а? Если б убил, то отец будь он жив если бы узнал что это ты, то сам бы тебя прибил за это, дорогой мой братец. Кстати, хочу тебя предупредить, Ронно та еще штучка, я знаю, что она многих предала. И перед всеми претворялась что втюрилась. Думаю, стоит тебе поменять информатора, Риш.
Наото решила выдать РОнно, потому что хоть они и были, так сказать "коллегами", но девушка ей не доверяла и всегда старалась не искать с ней встреч.